Или ты модернизируешься и соответствуешь вызовам времени, или тебя пожирают

You’ll Modernize Yourself and Meet the Requirements of the Time or You’ll Be Devoured. Part I (en)

В условиях войны и краха экономики в Украине, в рамках «VII Зимней Студреспублики» в последний день зимы-2015 состоялся беспрецедентный международный скайп-мост на тему «Модернизация Украины & модернизация мира: движущие силы развития». Программная дискуссия, содержащая и теоретические, и практические ответы о модернизации, произошла между участниками ЗиСР на Буковине, философами Михаилом Минаковым в Киеве и Андреем Окарой в Москве, а также инновационным предпринимателем Евгением Юрьевым в Таупо, Новая Зеландия.

Часть І
Часть ІІ

Часть I

В первой части публикуемой стенограммы скайп-моста предприниматель Евгений Юрьев и философ Михаил Минаков говорят о неотложной необходимости смелого модернизационного проекта как единственного условия выживания Украины, приводят примеры модернизации на наших землях и в других частях мира, вместе с республиканцами обсуждают содержание предполагаемого проекта украинской модернизации и источники его финансирования.

Павел Викнянский: «Зимняя Студреспублика» приветствует наших коллег, друзей из разных стран. Такой вот у нас получается инновационный опыт, потому что мы говорим об инновациях и о том, в каких условиях возможна модернизация Украины и мира. Итак, у нас на связи Евгений Юрьев, инновационный бизнесмен, он на связи из Новой Зеландии, гражданин Российской Федерации. Также у нас на связи Киев — философ, профессор и доцент Киево-Могилянской академии, наш друг, эксперт Студреспублики, к сожалению, из-за логистических вопросов, у него не получилось прибыть к нам, хотя должен был быть здесь, Михаил Анатольевич Минаков. И также наш друг, снова-таки, эксперт, постоянный участник проектов Республики Андрей Окара (Российская Федерация, Москва).

Мы, дорогие друзья, будем говорить о модернизации Украины и о модернизации мира, движущих силах [такого] развития. Формат будет следующий: сначала предоставляем слово нашим коллегам в других частях мира, после этого — вопросы либо ремарки, комментарии из зала, от республиканцев. Это все для того, чтобы максимально раскрыть необходимую нам тему. Следующий, я напомню, топик обсуждения в игре — это модернизационные зоны развития в Украине. Я попрошу сейчас держать в уме участников «Зимней Студреспублики» тематику, чтобы продвинуться в разрешении проблемы с помощью данного факультатива. Прошу, Евгений Юрьев.

Победят те, кто предложит чрезвычайный, комплексный, масштабный модернизационный проект

Евгений Юрьев: Добрый день всем, добрый вечер, у меня — вечер. Очень здорово, что мы сегодня здесь это дело делаем. Хочу сразу сказать, что убийство Немцова ситуацию окончательно определило: компромиссы невозможны, они невозможны в России, они невозможны в Украине. Мы находимся, в общем, в ситуации, когда мы стоим перед глобальной угрозой фашизма. И поэтому, то чем мы занимаемся сейчас — это единственно правильный вариант. Нам необходимо построить, и очень быстро это сделать, и очень эффективно — модернизационный проект.

Я намеренно подробно не изучал материалы игры, но уверен, что вы сейчас обсуждаете то, что я попытаюсь сформулировать. Вот, я подготовил несколько тезисов, касающиеся необходимости такого модернизационного проекта, и его форм для Украины.

Итак, первый тезис: смотрите, я считаю, что сейчас единственная форма политической самоорганизации, организации — вокруг модернизационного проекта. Все другие способы политической работы, борьбы в Украине, вне Украины — они реально не те. Политические партии, которые сейчас есть, существуют в Украине, они, по сути, половинчатые, они не реализуют реальные задачи. То есть кто-то занимается одной частью реформ, кто-то — другой, кто-то просто манипулирует, кто-то мимикрирует, кто-то имитирует и т.д. В то время как необходим дальнейший модернизационный проект. Именно он объединит вокруг себя все основные части класса, который я называю ответственным классом. Кристаллизует ответственный политический класс, который на самом деле понимает, чего он хочет, который понимает, что рискует всем, рискует жизнью. И который понимает, что он не может ждать, пока эти реформы пройдут сами собой, инерционно.

Таким образом, еще раз, первый тезис мой заключается в том, что политическая организация возможна только вокруг модернизационного проекта.

И те, кто этим займется, те, кто сделает сейчас настоящий модернизационный проект — те и станут ведущей политической силой. Причем, это может происходить с нуля, буквально. Вот то, чем вы сейчас занимаетесь. Совершенно не нужен никакой бекграунд, политическое прошлое. Просто через определенное время станет понятно, что все инерционные модели реформ — они не сработают. Это уже очевидно. И останутся, победят те новые политические силы, группы людей, которые предложат настоящий модернизационный проект.

Второй тезис заключается в том, что никакие постепенные, половинчатые схемы, решения и т.д. — уже невозможны. Вообще, в принципе, это бывает возможно, когда, например, страна входит в модернизацию, когда она входит в большой мир, и ситуация, в целом, стабильна, имеет запас прочности, то, конечно, путем ошибок, откатов, опробования разных схем — возможно постепенное вползание в «первый мир» и даже приобретение позиций лидерства. Но мой тезис заключается в том, что у Украины такой ситуации, и вообще, у мира — уже просто нет.

Вот смотрите, что сейчас происходит в Украине. Мы сейчас видим, что никакие формальные, половинчатые меры не сработали: через какое-то время тупик неизбежен. Мы столкнулись с тем, что традиционные методы оздоровления, монетарные, какие-то имитирующие люстрацию и т.д. — они не проходят. Необходим только целостный, очень амбициозный, очень комплексный проект, который будет состоять из нескольких частей, и он будет чрезвычайным.

Возникает вопрос, каким образом эта новая политическая сила может добиться того, чтобы этот проект был востребован обществом? Здесь есть две предпосылки.

Первая  предпосылка: акцентирую, то, чем занимаются сейчас политики, чем занимается сейчас исполнительная власть в Украине — неизбежно приведет к определенной стагнации, тупику. Те формальные меры, которые принимаются, они не могут работать по определению, как я сказал. Они в более спокойной ситуации могли бы сработать, а ныне — не могут. И значит, вот, смотрите, в тот момент, когда власть оказывается в ситуации, когда она не знает, что дальше делать, плюс, она уже увязла в каких-то новых схемах и т.д., вот в этот момент, если появляется политическая сила, которая может предложить готовый реальный, проработанный по всем уровням проект, то она и становится ведущей. Это точка входа, окно возможностей.

Мир не поддержит модернизацию Украины, пока…

Вторая предпосылка того, что этот проект будет востребован, она заключается вот в чем. Смотрите, я считаю, что та катастрофа, которая сейчас назревает (ну, ее непосредственным источником является Россия), она неизбежна. То есть мы ее не сможем остановить, вот сейчас, сегодня убили Немцова и многие спрашивают: может быть, это подвигнет русских к тому, чтобы был майдан, была революция, был протест… Нет, ожидать этого не нужно. Тренд развивается только в одном направлении: он развивается в сторону фашизации, все большей агрессивности общества. И эта угроза — она огромная.

И проблема в том, что ни Украина в полной мере, несмотря на то, что уже воюет уже год, ни мировое сообщество не понимают, не осознают, не готовы осознать, что эта угроза не устранится.

Более того, вот, есть некоторая иллюзия. Дело в том, что есть Украина, и есть внешний мир. И внешний мир формально взаимодействует с Украиной и заинтересован в ее модернизации. Под внешним миром я имею в виду «первый мир» — Америка, Европа, частично другие страны. Но они являются частью рисков! Они не являются тем миром, который поможет Украине, они являются инерцией. Они, не воспринимая Россию в качестве по-настоящему глобальной угрозы, склонны все консервировать. Поэтому не следует ожидать Украине от внешнего мира какой-то поддержки её модернизационного проекта. Более того, мы видим, что сейчас ни одна международная организация, которая могла бы выдвинуть модернизационный проект для Украины, вообще — для любой кризисной территории, и могла бы его поддержать — не делает и не способна делать этого. Получается, что просто некому, кроме Украины, этот комплексный модернизационный план миру предложить!

А он будет востребован тогда, вот вторая предпосылка внедрения проекта, условие «входа»,  когда глобальная катастрофа все-таки произойдет. До этого мы не сможем раскачать и заставить ни вот этот вот «первый мир», ни ООН, которая полностью выродилась, ни другие организации, ни ЕС и т.д., раскачать на то, чтобы они по содержанию поддержали Украину. Плохо это или хорошо, но проект будет востребован, когда некий коллапс произойдет.

Ну, вы можете соглашаться с моим прогнозом, можете не cоглашаться, но вот, когда это произойдет, как после Второй мировой войны, вот тогда возникнут новые международные организации, которые смогут поддержать модернизационный проект.

Проект модернизации должен поразить амбициозностью и реализуемостью

Третий тезис заключается вот в чем: каким должен быть этот модернизационный проект, и в какой форме он должен вырабатываться?

Я считаю, что те декларативные программы, которые (я специально изучил программы украинских партий, программы разных политических сил, кандидатов в Президенты и т.д.) они выдвигали, они были частично сознательно имитационными, а частично — как бы так само получилось, это были прекраснодушные декларации вместо программ.

Я в таком случае объясняю разницу между программой и декларацией. Декларация — это, как меню в ресторане, перечень блюд, которые есть. А программа — это то, как эти блюда конкретно готовятся. Так вот, мы должны разработать проект, который будет подробно структурирован, который будет содержать в себе и концепцию, и те уровни, планы работ, которые надо выполнить, и самое главное — как их внедрять.

Это должна быть готовая машина для внедрения. И реализовать этот проект в существующей политической ситуации невозможно. Только тогда, когда появится инновационная команда из масс, какая-то комплексная команда, и только после какого-то окончательного конфликта, коллапса и т.д., вот только тогда она получит полномочия, законодательные полномочия и тогда она сможет реализовать этот проект.

Сам этот проект должен выглядеть как машина, робот, как франчайзинг, который потом мир сможет внедрять на кризисных территориях. Я предполагаю, что если Украина сумеет разработать такой проект, при всей специфике, как бы, украинской ситуации, то потом, после глобального коллапса и восстановления, эта франшиза может накладываться на кризисные территории, в том числе бывшей России (у меня нет никаких сомнений по поводу того, что Россия будет деградировать, коллапсировать). И если проект будет опробован в Украине, он далее будет внедряться на других кризисных территориях.

До сих пор «первому миру» ничего такого сделать не удавалось. Они могли поддержать то, что называлось национально-освободительной борьбой, они могли каким-то образом манипулировать этим процессом и т.д., но потом внедрение новых форм, нового проекта ограничивалось какими-то монетарными формами оздоровления, как правило, дотационными. Я предполагаю, что наступило время, когда нужно разработать один мощный проект, который потом можно будет тиражировать. Вот мои основные тезисы.

Теперь еще по форме работы. Разработать этот проект мы сможем только в интенсивной форме. Вот то, чем мы занимаемся сейчас, это мое видение — это первый каскад серии таких вот игр, интенсивных проектов и т.д.  И тот проект, который будет создан в результате — он не такой, он вот такой [показывает руками, что ёмкий, большой, а не маленький]. Он состоит из общих концепций, он состоит из законодательной базы, он состоит из конкретных инновационных технологий, которые будут внедряться на конкретных территориях. Он состоит из предложений по мировому инвестиционному свопу, консорциуму и конкретно инвестиционным меморандумам, по гигантским инвестициям, которые необходимы для каких-то конкретных территорий, регионов и т.д. Это большой проект.

Наша проблема, ваша проблема (я просто очень внимательно изучил программы, которые есть), она заключается в том, что мы не осознаем, какого уровня должен быть проект. Это должен быть проект, который просто поразит, во-первых, своей амбициозностью, во-вторых, своей системностью и реализуемостью. Спасибо!

    Павел Викнянский:  Спасибо Вам, Евгений. Следующий, прошу, Михаил Анатольевич.

Теория модернизации

Михаил Минаков: Добрый день. Я сделаю доклад для прояснения того, что такое модернизация и в какой ситуации модерности мы с вами находимся.

Первое. Модернизация, это долгая часть истории человечества, которая отличается от всех предыдущих эпох тем, что порывает с Традицией. Модерн, современность начинается с разрыва с традиционной культурой.

Традиционное общество воспринимает мир заданным и неизменным. Тут культура существует как «кристалл», т.е., если изменения происходят, то приблизительно с такой же скоростью, что и в кристаллических структурах, т.е. веками. Жизнь в традиции обращена к устоявшимся формам, к прошлому, к прецедентам и старине.

Взгляд модерна направлен на будущее. То, что вы сейчас делаете на Студреспублике — это фактически мышление в терминах современности: вы направляете мышление на будущее. Современность мыслит не прецедентами, но в терминах целей. Из этого рождаются все теории прогресса, развития, эволюции, т.е. видения того, где мы сейчас и куда мы идем.

Второе. Модернизация — это рационализация жизненного мира.

В современности мы полагаемся на свой расчет, страх и риск своего мышления, чтобы планировать свою жизнь, жизнь своих обществ.

Модерн начался с создания рациональной армии. Вспомните, чем современная армия отличается от армии феодальной? Это рывок, когда в армии нового образца превращаем друг друга в определенного рода роботов, дисциплинированных машин. «Киборги» не зря так называются, да, современное общество использует молодежь, юношей для того, чтобы они умерли за нас. В логике военных роботов-солдат отказ от человеческого достоинства был заложен в самом начале, когда во главе угла находятся не правила чести воина феодальной армии, не правила выживания рода, а правила будущего, правила рационального использования человеческого ресурса ради победы — и даже не в отдельном бою, но во всей спланированной войне.

Еще одна тема модерна — это бюрократизация. Вместо того, чтобы страной управлял глава самого важного рода — король, князь, во главе оказывается человек, для которого нужна рациональная легитимность: почему я/он-она у власти? Либо меня избрали по процедуре, либо я пророс к властной позиции карьерным путем, но так или иначе, бюрократия предполагает то, что на всей территории страны есть одинаковые правила, и в идеале эти одинаковые правила основаны на правах и свободах ответственного индивида. В свое время великий модернист Наполеон создал свой кодекс законов, в котором произошла рационализация и унификация современного ему политического общества. Его кодекс стал моделью, которой последовали все современные народы.

И наконец, еще одна черта — индивидуализация. Вместо того, чтобы быть частью рода и длить его за счет существования его членов, как живется в традиционном обществе, люди начинают жить как индивиды, члены большого общества, впервые возникают индивидуальности. В XVIII в. в западной Европе придумывается индивид и общество. И это изобретение расходится дальше по миру вместе с модернизацией? И отсюда вырастает социализм, капитализм, права человека и многое другое, на чем держится наша современность.

Теперь коротко — эпохи модернизации. Все начинается с нескольких личных проектов. Личный проект Колумба, личные проекты Лютера, Цвингли и Кальвина. Вдруг индивидуальный выбор становится самым главным. Мы узнаем, что мир конечен, мы делаем первые карты мира, мы измеряем его квадратиками, параллелями и меридианами. Мы узнаем, что не традиция и ее церковь обеспечат нам спасение души: я сам должен говорить — любым возможным способом — с Богом, чтобы понять, буду ли спасен…

Одновременно, вместе с тем, как происходят эти культурные изменения  в европейских государствах и затем в соседних странах возникают системы абсолютизма. Это гибридные режимы, где традиции и современность смешиваются и позволяют одному лидеру — императору, царю, главе государства установить абсолютный режим власти. Новая армия и изобретенная бюрократия стали опорой абсолютизма. Первым абсолютистом-модернизатором на наших территориях был Пётр. Иван Мазепа, о котором вы, наверное, слышали, был одним из лидеров, которые поддерживали именно эту идею. Воплотителем этой идеи был наш великий земляк Феофан Прокопович, который был одним из изобретателей Российской империи — империи православных между империями мусульман и католиков.

 Иван Мазепа                              Феофан Прокопович                            Пётр I Великий

Далее наступает эпоха капитализма и индустриального модерна — конец XVIII в. для Западной Европы и XIX в. для Российской империи. Этот индустриальный модерн радикально меняет возможности империи, и наши предки захватывают огромные территории. То, что сегодня называется Юго-Востоком Украины, историческая Новороссия — это колонии, выросшие на землях уничтоженных жизненных миров татарских орд — ногаев, очаковцев, буджакцев. Тут империя создала сильную индустрию, сильную армию и победила другое медленно модернизирующиеся общество — Оттоманскую Порту. В нелегкой борьбе были завоеваны татарские территории и заселены новым населением, новыми людьми. Тут возникли огромные города и один из центров индустриального модерна.

Индустриальный модерн концентрируется в больших городах, начинается процесс построения больших городов. В ХХ в. индустриализм становится сутью управления, особенно в СССР. Мы начинаем говорить о людях метафорами «винтиков», потому что само мышление управленцев происходит в терминах понимания общества как механизма, цеха, завода.

ХХ в. также является веком смерти индустриализма. К концу века наступает эпоха постиндустриальных обществ. Кризис модерна приводит к тому, что большие модернизирующиеся проекты, типа социализма (это идеальный индустриализм, там, где человеку вообще места не остается), капитализма, которые были устроены именно по индустриальному принципу, уходят со сцены и наступает эпоха второго Модерна или информационных обществ.

Украина ворвалась в течение демодернизации, чтобы вернуть страну — нужна модернизация

Теперь переходим ко времени, в котором мы находимся, к постсоветским временам. Со смертью социалистического проекта капиталистическая модернизация в наших странах лишь обещана, но так и не наступила. Мы ворвались в течение демодернизации, когда те скромные завоевания модерного поздне-советского общества, за которые заплачено смертями и несвободой миллионов, были попраны.

Постиндустриальная Украина поделилась на постиндустриальный, умирающий урбанизм востока (обратите внимание, что население юго-востока живет в городах), и постиндустриальный аграрный запад и центр. И там, и там происходит демодернизация, но она ведет к разным результатам: горожане востока и юга настолько потеряны и настолько выпали из социальной и политической реальности, что являлись объектами сверхэксплуатации олигархами и радикально-утопичными формами нынешнего сопротивления в виде сепаратистского восстания. Аграрные запад и центр также являются объектами эксплуатации, но символическая украинокультурная составляющая, держит их в узде, эффективно подавляя недовольство до какого-то момента.

Для того, чтобы вернуть страну, восстановить единство страны, необходимы условия, при которых и запад, и восток будут иметь будущее. Модернизация — это единственное наше будущее, поскольку демодернизирующиеся народы склонны к распаду. Украинское государство в его нынешней форме демодернизирующегося режима не способно управлять территориями больше нескольких областей. Уже сейчас видно, как области отдаются в концессии олигархическим группам. В каждой области создается свой микро-политический режим, свои управленческие, юридические и финансовые суб-культуры. Прецедент и трайбализм подымают голову.

Если модернизация — наш выбор, то в политический и социально-экономический проект будущей Украины необходимо вносить такие черты: прежде всего верховенство права, доступный справедливый суд. Для национального строительства необходимо принять мультикультурность украинского общества, здесь речь не только о русско- и украиноязычных, но и принять то, что существует советское население, население с советской идентичностью.

Важно признать, что необходима социал-демократическая политика в ответ на новую бедность. Мы живем в нищей стране, и речь не только о доходах, но и о доступе к нормальному образованию, нормальной медицине и нормальной социальной защите.

Необходимо отказаться от президентской  власти, поскольку недолгая наша история показала: все президенты по природе этого института склонны к авторитаризму.

Украине, украинскому обществу необходимо прекратить жить только страновыми  стратегиями. Пора принимать ответственность за судьбу всего региона в Восточной Европе, не только за Украину, но и за Россию, Беларусь и Молдову. Это экстерриториальное мышление поможет нам и себя отстроить, и создать в нашей части планеты долговременный мир и благополучие.

Я предлагаю поговорить с аудиторией.

Павел Викнянский: Отлично! Ребята, кто готов спросить или высказаться, прошу, называемся.

Кто профинансирует модернизацию Украины

Андрей Гедрович: У меня такой вопрос и к Евгению, и к Михаилу: в формате подготовки нового модернизационного проекта для Украины и соответственно развития страны, региона и мира в целом, хотелось бы уточнить вопрос о ресурсах. Кто бы мог финансировать это внутри страны, кто бы мог финансировать это за пределами страны, и не попадет ли такой модернизационный проект в заложники обстоятельств заказчиков, т.е. тех, кто будет его финансировать? Под заказчиками понимаем и тех, что в стране, и тех, что в мире. Спасибо.

Евгений Юрьев: Ну, смотрите, я считаю, что этот вопрос вообще центральный, о ресурсах, потому что традиционно реформы предполагают какой-то секвестр, шоковые варианты, мучения, утраты, обрезания доходов для населения и т.д. В то время, когда мы делаем санацию, ревитализацию какого-то объекта, т.е. оживление, то совсем необязательно, что это должно сопровождаться какими-то лишениями, упадком, какими-то поисками невозвратных ресурсов и т.д.

Ведь любой объект — это, прежде всего, объект инвестиций. Понимаете, да? И вот мы имеем, например, завод, который находится в кризисном состоянии и необходимо его оживление, возобновление. Одновременно этот завод, это предприятие, является огромным ресурсом. Это оборудование, основные фонды, это персонал, это территория, площадь, какие-то налаженные связи и т.д. Поэтому для грамотного инвестора — это, прежде всего, выгодная и интересная площадка для инвестиций. 

И что мы имеем в случае Украины сейчас? Мы имеем странную ситуацию. Смотрите, у нас в центре Европы находится огромная территория, которая, в принципе, является огромным объектом для огромных инвестиций. Понятно, что идет война. Понятно, что крайне неопределенная ситуация. Понятно, что и социальные, и политические перспективы непонятные, а понятные с точки зрения формальных рейтингов — невысоки: дефолтность и т.д., и т.д. Но если бы нам удалось сделать настоящий амбициозный проект модернизации, который бы предполагал перечень совершенно новых, инновационных технологий на территории внедрения, и использование тех ресурсов и тех технологий, которые уже используются, но только по-новому на них взглянуть, мы бы могли создать настоящий международный инвестиционный консорциум, это вполне реально!

Понимаете, я был в Сингапуре несколько месяцев назад, просто как турист, одновременно я там читал много о проекте «Сингапур»; в Австралии был 2 месяца назад — это все территории-проекты. То есть изначально они не были столь привлекательными, какими они кажутся сейчас. Сингапур был предельно кризисной территорией. Но вот когда люди пришли к принятию решения, создали команду, придумали привлекательный инвестиционный проект — туда пошли деньги. И это совершенно не значит, что это деньги, которые нужно вымаливать, которые идут в долг и их придется отдавать или наоборот как-то перекрываться и «косить» от возвратности. Наоборот, это могут быть вполне прибыльные инвестиции.

Теперь вопрос, который Вы задали, не попадает ли в этом случае объект инвестиций в зависимость от инвесторов? Неважно кто это. 

Мы знаем, что Россия в лице Путина, пыталась и пытается вбросить какие-то деньги, чтобы потом обратно их тянуть, каким-то образом шантажировать и т.д. Либо газ, либо какие-то другие ресурсы. Есть опасения, что и любая другая международная структура может стать вот таким вот шантажистом. Но если грамотно организовать международные инвестиции, если создать консорциум инвесторов, которые будут конкурировать между собой за выгодное вложение, и не будут иметь контрольного пакета, то можно сделать так, что ни один из них не будет доминировать. То есть аналогия с акционерным обществом — тот, кто имеет блокирующую позицию, тот может диктовать; тот, кто имеет контрольный пакет, тот может управлять. Но если инвестиции распределены портфельно, и каждый из инвесторов имеет свою определенную долю, то они могут принимать решения только совместно. И при этом: так же, как в случае с предприятиями, с кризисными объектами и т.д. — территория, государство, которое является объектом инвестиций, может иметь т.н. «золотую акцию».

Предлагая выгодное инвестирование, обеспечивая гарантии этих инвестиций, государство, куда идут деньги, может обладать правом вето на определенные решения. Все эти механизмы вполне реальны. И все эти механизмы есть, мы просто их не применяем.

Партиям нужно отказаться от сотрудничества с крупным капиталом

Михаил Минаков: Правильный вопрос. В начале любого политического движения необходимо понимать, что олигархия неизбежна. Есть прекрасная книга Роберта Михельса, который изучал историю развития политических партий. Он показал, что какой бы демократический порыв ни был, любое человеческое сообщество выдвигает группу тех, кто контролирует доступ к ресурсам. Единственное противодействие этой особенности человеческой природы и общества в том, что мы должны так организовать политическое движение, чтобы олигархи работали только на благо всей группы, а группа контролировала бы их эффективность. То есть создаются такие внутренние предпосылки, такой статут партии, если хотите, который бы постоянно контролировал и менял неэффективных менеджеров. Это первый пункт вин-вин стратегии.

Теперь второй пункт. Нужно брать и анализировать опыт последнего года, волонтерские движения. Мы видим, как происходит постепенный захват олигархами волонтерских проектов, особенно если это успешные волонтерские проекты. Этот урок означает, что нужно строить партию, в которой бы ресурсы, финансовые ресурсы, в первую очередь, были бы подконтрольны. Нужно создавать массовое движение и пытаться искать путь к малому бизнесу и не сотрудничать с крупным бизнесом.

Часть ІІ

Автор: Прес-служба Студреспубліки